Воспитание чувств в Нью-Йорке

Главное впечатление от первого в моей жизни урагана – хаос. В основном из-за того, что мероприятие провели уж слишком организованно. К самому природному явлению претензий нет. Ну, не дотянул до джек-лондоновского размаха, на то он и натуральный феномен. Дотащился до Нью-Йорка к удобной полуночи с субботы на воскресенье вялым штормишкой, а к утру рассеялся дальше на север, так что даже шмячного порыва ветра уловить согбенной спиной не удалось, бывает.( Collapse )

Вернулся с работы домой - а родную улицу как из гаубиц обстреляли. Лоджии посносило, в машинах, не придавленных упавшими деревьями, выбиты стекла, сотовая связь не связывает, авто ползут по тротуарам. А тротуарные плиты выворочены корнями рухнувших платанов. Дерево, под которым стояла моя машина, упало тоже. Но только в противоположную от дороги сторону, на домишко...
От стихии, оказывается, не спрячешься даже в каменных джунглях столицы мира...

 

( Collapse )

Слева от меня на работе сидит Господин А, справа - Товарищ Б.

Что бы ни рассказывал Господин А, даже о невероятном, от тоски тянет удавиться, предварительно треснув господина А глиняной чашкой по кумполу.

Что бы ни рассказывал Товарищ Б, даже о самом обыденном, все выходит с увлекательной безуминкой.

Например, вчера прибегает Товарищ Б утром на работу, пар как от рысака:

- Зря я вечером коньяк смешал с пивом. Просыпаюсь – без трех минут девять! Блин! Душ! Мокрый – в машину! Сосульки на ушах! Менингит в извилинах! Превышаю скорость! Таю! Чуть не врезался в почтовый грузовик! Уже почти! И вдруг – поезд! Проскакиваю перед локомотивом! Влетаю в гараж! Мест уже нет даже на крыше! Выруливаю в запрещенный закуток начальства! Паркуюсь рядом с BMW нашего президента, чуть не царапаю ему дверцу. Если узнают – уволят! Если уволят – узнали...

Господин А ответно возбуждается и тоже блистает в жанре устного сказа:

- Так, а что я вчера вечером делал? Пришел с работы, сел на диван... Снял один носок... Подумал, заказать на ужин фасоль с рисом или, может, жареных бананов... Снял второй носок... Жена заявляет -  я буду сегодня смотреть телешоу «Холостяк»! Я ей – нет, дочка тогда тоже будет смотреть и поздно ляжет... И точно – дочка осмотрела все шоу...

На всеобщую беду Господин А убежден, что он талантливый рассказчик.

( Collapse )

Я приостановился чуть поодаль. Не каждое утро в полседьмого утра по дороге на службу увидишь сценку, щемяще напоминающую былую карьеру.

Прилизанный, в лоснящемся костюмчике афрорепортер с казенной озабоченностью бубнил в телекамеру:

- Вчера в двадцать два тридцать вот тут, на этом участке Квинс бульвара, автомобиль сбил азиатскую женщину двадцати двух лет, которая находится в больнице в тяжелом состоянии...

Он гостеприимно пригласил рукой телекамеру поглядеть на пустое серое полотно, залитое апельсиновым соком восходящего солнца.

И с тоской начал бросаться к спешащим в метро гражданам:

- Вы слыхали? Вчера тут сбили женщину! Что вы можете сказать по этому поводу?

От него шарахались, торопливо подбирали из стопки возле лестницы бесплатную газету и ныряли в метро.

- Эти фрикинг азиаты! – наконец яростно откликнулся гологоловый гражданин. – Ни черта не умеют водить машины! Вся Корея у нас поселилась и сдала на права, а глаза у них косят в разные стороны, и руки растут из ягодиц! Ну, и переходить дорогу тоже не умеют! Шарахаются на красный свет и вообще без легального статуса! Сидели бы в своих прачечных, а то всюду лезут...

Репортер встал перед камерой и потер ребром ладони кадык, бракуя материал:

- Нет, не то...

- Я вообще месяцами этот бульвар не перехожу! – пожаловалась рыхлая дама в косынке. – Только ночью... или под землей... Вокруг столько чокнутых персонажей, столько опасностей...

- Нет, не то! – скривился репортер перед оператором.

- Так это ж бульвар-убийца, чему удивляться! – пожал плечами бородач. – Каждый год – десять трупов. Светофоры так быстро мигают, что полдороги не перейти – уже красный. Мэр обещает что-то сделать, президент Квинса обещает, политики врут, люди гибнут. Думаете, политикам оно надо? Вот перевыборы подойдут – они опять начнут обещать...

Репортер только безутешно покачал головой:

- Не то...

- Тогда - опять? – сочувственно кивнул оператор.

- Опять, - репортер принялся царапать что-то на картонной карточке.

Просеяв тусклым взглядом струившихся к метро граждан, он вдруг воскликнул:

- Хей, дюд! Хочешь появиться на ТиВи?

- А чего делать-то? – засмущался дюд. – Я вот «лунную дорожку» как Майкл Джексона танцевать умею...

Прожектор нашел его физиономию. Репортер дождася, чтобы ослепшие глаза дюда набрали зрения, и поднял перед ним, над плешью оператора, карточку.

- Я только вышел! – с готовностью прочитал дюд. – И ничего. И вдруг – бум! Ага, прямо рядом! Прямо тут! И – крики! Люди! Полиция! И - все, конец. Никто не ожидал! Ужос!

Репортер благодарно шлепнул ладошкой, выполняя традиционное приветствие «хай файв», высоко поднятую ладонь дюда.

- Готов материал! – cчастливо кивнул он оператору. – Вот она, голая правда жизни!

Есть такой понт – пробегать всю зиму без пальто. Некоторым крутым офисным пацанам в Манхэттене это удается. Нырок в костюме из подъезда в близкое в метро или наемный кадиллак. Перебежка от тротуара к вестибюлю небоскреба. Обед в ресторане через дорогу. Морда, конечно, красная, но пальто, если вдуматься, и не к чему. Оно часто существует, лишь провисая в офисе на случай бизнес-непредвиденностей.

Как-то студеным октябрьским утром, проводив жену на колледжную учебу в Гарлеме, я возвращался к метро.

( Collapse )

В нью-йоркском метро, как известно, бдительность - что на Лубянке. По радио часто объявляют: заметил бесхозный пакет или сумку – доложи! Плакаты в вагонах тревожат пассажиров призывами: If you see something – say something! (увидел что-то – скажи что-нибудь)! Или стыдят: в прошлом году аж 1944 нью-йоркца увидели и сказали! Мол, что же ты прячешь тело жирное в утесах, гнидопингвин иммигрантский, на предмет защиты новой бургеросольной родины?

Меня все время озадачивало, что ж так мало в подземке зрячеговорящего народу? Ведь за день метро перевозит пять миллионов тел. Умножить на 365 дней в году, умножить на щедрую площадь разброса станционного мусора... Плюс - учесть любителей поговорить ни о чем, просто подземно-городских идиотов... Всего две тысячи доносов за год при такой грязи и таком безумии? Выходит скудновато, не по-бериевски...

( Collapse )

Проводя в нью-йоркском метро больше двух часов за рабочие сутки, я давно уже в рельсовом подземелье, что в доме родном.

Здесь вас по ходу переброски не только обрекламят, но и подобразуют в плане литературы-культуры, а также обучат азам юридически правильной жизни.

Получается, конечно, подчас обрывками и странненько, но то ж вам подземка, а не библиотека-университет.

Вот, например, строгое предупреждение гормональным переизбыточникам и инструкция их газелеоким жертвам:

 

( Collapse )

    Миллиона лошадей и мулов, с выгодой проданных вашингтонскому правительству, хватило для того, чтобы Гражданская война между американскими Севером и Югом оказалась Вильяму Энжеману как мать родна.
    Но бойня выдохлась. А нужда в адреналиновых параболах осталась. Райского покоя победа северян над южанами тоже не приподносила.
    Ветеранская маета прибила парнокопытного олигарха на пустынные атлантическо-бруклинские брега, названные по примеру гламурного курорта на Ла Манше Брайтон Бич.

( Collapse )

Города-призраки существуют, и порой не на болотах или в пустынных миражах, а внутри городов настоящих. Некоторые метрополии, кажется, и задуманы для того, чтобы «впустить» на улицы и стены сюрреальные видения.

    Недавно в последний путь провожали главу рода, владельца ювелирного и прочих бизнесов, одного из лидеров бухарской общины нью-йоркского Квинса глубокоуважаемого Юзиэла Муллакандова.
    Покойный прожил достойную жизнь, выстоял в невзгодах, оставил детям и внукам нажитые неустанным трудом миллионы.
    На обряд прощания собралось более пятисот гостей.