Воспитание чувств в Нью-Йорке

К двухлетнему Семиному сыну Мэфью пришли дамы из программы штата Нью-Джерси по помощи детям с задержкой развития речи. Чтобы решить, нуждается ли Мэфью в бесплатном курсе речевой терапии.

- До сих пор говорит только «бля», «фяк» и «мама», хотя мы интеллигентные люди и плохих слов никогда не употребляем, - изложил Сема повестку дня.

- А вы не пробовали почаще водить его в парк, где играют сверстники? – уточнили оценяльщицы.

Сема ласково улыбнулся.

- Водим в парк каждый день. И заметили такую странную закономерность. Все дети там говорят по-английски! А мы пытаемся научить нашего ребенка говорить по-русски!

- У нас в программе есть переводчик! – оживились дамы.

- Вы ведь смотрели телесериал «Сопранос»? – еще более лучезарно, ведь речь шла о ребенке, разулыбался Сема. – Вот как вы думаете, сгустилась бы у Тони Сопрано любовь с психологиней, если бы между ними сидел переводчик и пересказывал душевные излияния, скажем, с итальянского на английский и обратно?

Дамы замялись.

- Есть у нас в программе одна русская логопед.

- Так что же вы молчали? – нежно изумился Сема. - Хочу!

- У нее очень тяжелый акцент, - завздыхали дамы. - Многие родители даже сначала отказывались с ней работать из-за акцента. Но потом некоторые утверждали, что она творит чудеса, и уже хотели только ее. Так что она очень занята и вряд ли берет новых пациентов...

- А вы ей скажите, что есть пара, которая очень, из глубины души, ненавидит американцев, - чистосердечно предложил Сема. – Терперь их не в силах! И может только с русскими...

- Увы, должны вас огорчить, - сверились с лэптопом дамы, - эта логопед больше не работает в нашей программе.

- Это как же? – обиделся Сема. – Вы нас часом не дискриминируете?

- Нет, что вы! Просто, судя по итогам внутреннего расследования, она приписывала себе часы...

- Это просто такой русский стиль работы, - отмахнулся от наветов Сема. – Стиль русский нас не смущает. Дайте мне ее телефон, очень вас прошу!

Акцент у Альбины и правда оказался тяжелый. Украинский, гэкающий.

Логопед сразу и честно предупредила:

- Работаем в парке. Лицензию у меня временно отозвали. Поэтому беру наличными. Поурочно.

- Так там же дети по-английски вокруг, - слабо засопротивлялся Сема.

- Соберется русская группа, - пообещала Альбина.

В одном месте скапливает детей оптом, а деньги берет в розницу, как будто работает отдельно с каждым, убито догадался Сема.

Русский стиль работы уже не бесстрашил, как прежде, во время разговора с американскими дамами-оценяльщицами.

Но деваться некуда, попытка не пытка. Повел Сема с тяжелым сердцем неразговорчивого Мэфью в междеревенский парк.

Поиграла логопед Альбина с детьми. Ничего особенного.

Сема наблюдал за так называемой терапией издали.

И в конце сеанса внешне миролюбиво заметил:

- Все дети худо-бедно, но кое-как мэкают. Кроме одного, который просто стоит, как истукан.

- Ой, та вы ж не волнуйтесь, этот ребенок не из группы, - отмахнулась Альбина.

- Как же так? – удивился Сема.

- Это просто мой сын...

- Ага...

Сема отошел и принял решение, что встретился с логопедом Альбиной в первый и последний раз..

Но заплатить все-таки нужно было, как договорились.

Сема вытянул кошелек и принялся отсчитывать наличность.

Наверное, это было просто совпадение. Даже наверняка...

Трудно, в общем, что-то утверждать стопроцентно.

Но только Мэфью подковылял к Семе, внимательно пронаблюдал отсчет и вдруг первый раз в жизни с отчетливой любовью и уважением выговорил что-то, что было не «фяк», и не «бля», и уж точно не «мама».

- Че-его? - не поверил своим истосковавшимся ушам Сема.

Мэфью снова поглядел на купюры - и твердо, с той же любовью и уважением, очень внятно произнес:

- Деньги!